Утром я распахиваю плотные шторы, убеждаю себя, что мир прекрасен, а всё произошедшее вчера – всего лишь страшный сон. Ну не мог же Максим и правда бросить меня. А потом это похищение и новоявленный телохранитель. Точно сон.
Напеваю прилипшую неизвестно откуда мелодию и спускаюсь вниз прямо в пижаме. Зверски хочу есть.
– Тётя Люба, где мой омлет? – впорхнула на кухню и тут же замерла. – А ты что тут делаешь?
Денис Уваров, телохранитель из вчерашнего кошмара, моментально спрятал улыбку, обращённую нашей поварихе.
– Во-первых, не ты, а вы. Во-вторых, тебя жду. В-третьих, по дому, полному чужих людей, лучше не ходить… – гадёныш прочертил своей ручищей по воздуху линию якобы от моей макушки до пяток, – полуголой.
– Во-первых, обращаться ко мне нужно по имени-отчеству. Во-вторых, это мой дом, как хочу, так и хожу. А в-третьих, иди лесом.
– Знал, что работа с тобой будет сплошным удовольствием, – подмигнул тёте Любе и попытался выйти из кухни.
– А ну стоять!
Если сейчас не поставить мужлана на место, то он со стопроцентной гарантией распоясается. Поэтому свой запрет на движение, я подстраховала, ухватив Дениса за рукав пиджака.
Чего-чего, а произошедшего дальше я точно не ожидала. Здоровяк дёрнул меня так, что я закрутилась волчком. Он тут же остановил меня, придерживая за плечи. А потом наклонился к моему уху и зловеще произнёс:
– Запомни, девочка, я не люблю, когда меня хватают. В моём договоре специально прописаны меры, к которым я могу прибегнуть, общаясь с тобой. Второго Сашу ты из меня не сделаешь.
Аж мурашки побежали от этого спокойного и глубокого голоса. Какого же тирана ты на меня повесил, отец?
Денис ушёл из кухни, а я помчалась в свою комнату, потому что внезапно появилось желание нацепить на себя как минимум три слоя одежды.
Пока одевалась, прокляла вчерашний день в целом и своего новоявленного телохранителя в частности.
А тётя Люба ему ещё улыбалась, предательница.
Повариха работала у нас лет семь. В мои дела не лезла, комплименты не рассыпала, но относилась всегда доброжелательно, поэтому мы довольно хорошо ладили. Пышная женщина около пятидесяти лет всегда припрятывала для меня вкусняшку. Причём не обязательно вредную. Она делала необычные конфеты из орехов без единого грамма сахара, потрясающее мороженое из тропических фруктов, ягодные муссы в зимнюю стужу. Короче, я нормально к ней относилась, пока она не начала улыбаться наглому хаму в моём собственном доме.
– Накрой мне в столовой, поем там, – холодно отдаю приказ.
Обычно я завтракала на кухне и слушала болтовню поварихи, но сегодня крайне необходимо было продемонстрировать изменившееся отношение.
– Позавтракала?
Нахальный тип даже поесть спокойно не даёт. И как от него избавиться?
– В процессе. А ты?
– Боишься, что умру голодной смертью?
– Надеюсь на это, – мои губы сами растянулись в широкую улыбку.
– Жаль тебя разочаровывать, хотя… Врать не хорошо, а разочаровывать тебя приятно. Я позавтракал и пришёл рассказать тебе о некоторых нововведениях. Отныне ты должна заранее со мной согласовывать любые передвижения по городу и все назначенные встречи.
– По-моему, это ты на меня работаешь, а не наоборот.
– Работаю я на твоего отца, а не на тебя. И моя главная обязанность – обеспечение безопасности, а не досуга. Так что если ты вдруг захочешь без предупреждения сбегать к подружке, то бесполезно плакаться папеньке, что я не пускаю.
Показательно проигнорировала хама и набрала отца.
– Милая, я сейчас очень занят, если ты по поводу Дениса, то я дал ему карт-бланш. Он профи, положись на него и не дуйся. Всё, солнце, мне некогда.
– И тебе доброе утро, – прощебетала, пытаясь скрыть, что отец уже отключился. – Представляешь, этот хмырь, что по ошибке стал моим телохранителем, ни во что меня не ставит и всячески обижает. Что? Разберёшься с ним? Замечательно, буду ждать!
Убрала телефон и мстительно посмотрела на Дениса.
– Ты в курсе, что у тебя довольно громкий звук в динамике, и я слышал не только тебя, но и твоего отца?
Кто сказал, что ненавидеть кого-то – это очень плохо?
– У меня на сегодня был запланирован музыкальный урок, и я хотела пообедать где-нибудь в приличном месте, – поглядела с вызовом, выдавливая из себя слова.
– Про урок знаю, насчёт обеда подумаю. Кстати, если не хочешь опоздать, то выезжать надо сейчас, поэтому жуй скорее.
– Аппетит пропал, переоденусь и поедем.
Ты меня ещё на поводок посади, умник! Интересно, что отец с тобой сделает, если ты потеряешь ценнейший объект охраны?
Меня так захватила эта мысль, что ни на секунду не подумала о возможной опасности. Избавление от наглеца стало целью моего дня.
Молниеносно переодевшись, я на цыпочках спустилась вниз и прокралась к запасному выходу. Бесшумно открыв дверь, я тенью выскользнула на улицу, прикидывая, как перебраться через глухой забор из французского камня, не привлекая внимания.
Вроде бы не высоко, но камни слишком плотно прилегали друг к другу, поэтому зацепиться было практически не за что. Подпрыгнула и ухватилась за узорчатую решётку сверху забора.
Бесполезно болтала ногами, пытаясь найти хоть какую-то опору. А руки слабели с каждой секундой.
– Слева есть крохотный выступ, попробуй ногу туда поставить.
Денис стоял в нескольких метрах от меня, прислонившись к забору и сложив руки на груди.
– Кстати, я согласен, что тебе следует добавить физнагрузку, уж слишком ты тощая, мышечный корсет было бы неплохо нарастить. Но заниматься надо грамотно, знаю пару хороших мест. Ну что, куда поедем, на урок или в зал?
Целый час занималась любимым делом. Трепетное отношение к скрипке передалась мне от мамы. Впервые я взяла инструмент в три года, и с тех пор не могла отказаться от него. Несмотря на то, что таланта во мне – ни на грош. Если бы не моё упорство, давно бы бросила.
Мама была способным музыкантом, поэтому Лариса Сергеевна, её наставница, и взялась меня обучать. Ну а благодаря моему ослиному упрямству, преподаватель до сих пор не отказалась от меня, хотя я радовала её крайне редко.
– Сегодня ты точно не о музыке думаешь, давай перестанем измываться над скрипкой, лучше расскажи, ты прочитала «Игрока» Достоевского?
Иногда мне казалось, что Лариса Сергеевна взяла на себя ответственность воспитать из меня зрелого человека путём прочтения классической литературы. Она постоянно подсовывала мне книги и ненавязчиво обсуждала со мной прочитанное.
– Да, позавчера закончила. Книга в сумке, сейчас верну.
– Тебе понравилось?
– Честно?
– Разумеется.
– Я не поняла, было у Алексея Ивановича с Полиной или не было? Там несколько невнятно написано.
– Я дала тебе книгу о всепоглощающем азарте, а ты размышляешь о том, был ли там секс?
Ключевое слово в устах педагога звучало дико непривычно. Поначалу даже захотелось свернуть тему. Но Лариса Сергеевна свободно и без стеснения продолжила говорить, и я порадовалась, что задала вопрос.
– Что касается меня, то я уверена, что всё у них было. И героиня прекрасно видела одержимость любимого, понимала, что к ней он не испытывал подлинного сильного чувства.
– Как это не испытывал, он же любил Полину. Говорил ей об этом постоянно.
– Ты веришь абсолютно всему, что говорят тебе люди?
Вспомнила, что отец регулярно признавался мне в любви, но крайне редко находил время, чтобы по-человечески пообщаться, и понимающе кивнула, а потом продолжила спорить:
– Но герой готов был драться за девушку, всякие глупости вытворял по её просьбе. То есть его слова были подкреплены делом.
– То были порывы незрелого человека. Ребёнок видит красивую безделицу, страстно хочет её и готов даже принести стульчик, чтоб достать с верхней полки, но по пути отвлекается на новую игрушку и забывает, куда и зачем шёл. Так и Алексей Иванович. Твоя привязанность к музыке гораздо более глубокая, чем его чувства к Полине.
Вот поэтому я и любила разговаривать с Ларисой Сергеевной: она заставляла меня задумываться о разных вещах. Если бы не её вечная холодность, я бы даже подумала, что меня любят и выделяют из толпы других учеников.
Давным-давно, на заре нашего обучения, я решилась пригласить педагога на чай в выходной день. Хотелось просто поболтать, поделиться прочитанным, обсудить новости. Но она вежливо отказалась, аргументировав тем, что это событие выходит за рамки наших отношений учителя и ученика.
Я тогда целый месяц забивала на занятия, злилась. А потом поняла, что лучше уж иметь умного, начитанного, но отстранённого преподавателя, чем очередного лизоблюда.
С тех пор так и повелось: я играла на скрипке, пока у Ларисы Сергеевны не сдавали нервы, а оставшееся время мы обсуждали книги. Благодаря ей я прочла не только наших классиков, но и О. Генри, Уайльда, Лондона и других зарубежных авторов.
– К следующему занятию я подготовлю тебе интересный роман, а сейчас давай закончим. В прошлый раз предупреждала, что сегодня мне нужно освободиться пораньше.
– Да, конечно, всего доброго, Лариса Сергеевна.
– До свидания.
Около двери я обнаружила Дениса. Надо же, даже забыла, что мы находимся в одном помещении. Вот что скрипка животворящая делает.
– У тебя здорово получается.
– Хватит издеваться.
– И в мыслях не было, мне правда понравилось.
– Это потому, что у тебя слуха нет. Я играю сносно, не более.
Телохранитель довёл меня до машины, и я молча залезла внутрь. Утром так толком и не поела, поэтому теперь мечтала о сытном обеде. Но водитель остановился у какой-то забегаловки.
– Выходим, – скомандовал здоровяк.
– Зачем?
Что это ещё за фокусы? Не думал же он, что дочь Игоря Разумовского будет обедать в затрапезной шаурмячной?
– Ты вроде есть хотела.
– Не здесь же.
– А что не так? Здесь вкусно. Я лично проверял качество продукции и санитарные нормы. Выглядит простенько, зато твои братцы в балаклавах тут точно не появятся.
– Не буду здесь есть. Вдруг меня кто-то увидит?
– Да кому ты нужна? Люди сюда за пищей приходят, а не за сенсациями. Короче, либо тут едим, либо домой едем.
Посмотрела на гада ненавидящим взглядом.
Ты мне теперь ещё диктовать будешь, где есть?
Хотела демонстративно приказать ехать домой, но желудок заурчал в самый неподходящий момент.
– Вот и ладушки, на выход, – мерзавец чуть ли руки не потирал от удовольствия.
Полный энтузиазма телохранитель вышел сам и открыл дверь мне. Я же продолжила сидеть, не двигаясь.
– Сама пойдёшь или на руках понести?
– Только попробуй, – сверкнула глазами и покинула автомобиль. – Если я тут траванусь, ты за это ответишь!
Уваров заглянул внутрь и раскрыл мне двери. Затем проводил к столику и заказал две больших классических шаурмы.
– Я столько не съем.
– Вторая мне.
– Ты собираешься есть вместе со мной?
– А что, думаешь, не заслуживаешь обед в хорошей компании? В чём-то ты права, конечно, но сегодня я добрый, сделаю одолжение.
– Ты хамству целенаправленно обучался?
– Профдеформация, – расплылся в улыбке.
Стукнуть бы его чем-нибудь, но нахальный мужлан ещё и ответить может. Хотя… за рукоприкладство отец наверняка его вышвырнет. Надо хорошенько пораскинуть мозгами.
Мысль о том, как довести телохранителя до ручки, поглотила меня целиком.
Прокручивая в голове различные варианты, зашла на кухню в поисках сладенького. После вкусной шаурмы – лучше язык себе откушу, чем признаюсь, что она действительно была вкусной – захотелось побаловать себя мультизлаковыми батончиками, которые приготовила вчера тётя Люба. Захватив сразу три завёрнутых в фольгу бруска, направилась с ними в гостиную.
Что-то мне подсказывало, что оскорблять Дениса бесполезно, лезть в драку тоже. Надо придумать нечто такое, отчего он рассвирепеет. Конечно, будет больно, зато после одного, самого крохотного, удара я с ним покончу навсегда.
А если унизить его в глазах коллег? Сегодня как раз туса намечалась у Славика. Он был самодовольным мудилой, считающим, что раз у отца пару заводиков в кармане припрятано, то любая девчонка должна перед ним стелиться. Но вечеринки собирал знатные, и охраны там всегда было навалом.
Да, надо бы там скандальчик устроить, спровоцировать переполох и обвинить Уварова в некомпетентности. Тупоголовый здоровяк, наверняка, возмутится, он же вообще язык за зубами держать не умеет. А там и до рукоприкладства рукой подать. На публике он, может, и сдержится, но додавить в личном общении – дело техники.
Довольная собой, решила подняться в комнату.
– Дочерей состоятельных родителей уже не учат элементарным нормам приличия? Поела – убери за собой.
Недоумённо посмотрела на фольгу от батончиков на столе.
– В доме есть уборщица, которая получает деньги. Не планирую выполнять её работу, – отмахнулась от бредовой претензии. – Ты в курсе, что у меня сегодня была запланирована встреча с друзьями?
– Да, она есть в твоём графике. Но, может, ты захочешь остаться дома?
– С чего бы это? – начала подниматься по лестнице.
– В сети появились новости о разрыве с Броцким.
Ноги словно налились свинцом, мне понадобилось несколько секунд, чтобы суметь вновь шагать по ступеням.
– Ну и что? Отец позаботился о том, чтобы новость не стала ударом для бизнеса. Мы же с Максимом как были друзьями, так и остались.
У меня отлично получилось: правильно дышала, вовремя поборола спазм в горле и голос был ровный. Хорошо, что появилась возможность порепетировать перед встречей с акулами, жаждущими горячих новостей.
***
– Викуся, мне так жаль! – Ксю уже явно накатила пару горячительных напитков.
– О чём жалеешь? Я что-то пропустила? – сделала вид, что не понимаю.
– Ты же в курсе, что Максим отменил помолвку?
– Разумеется. Это изначально было глупой затеей. Хорошо, что в итоге наши отцы образумились.
Натянула на лицо улыбку и пошла здороваться со всеми по очереди. В номере люкс собралось десятка два знакомых лиц. И каждый жаждал получить подробности нашего разрыва.
Денис следовал за мной тенью, пока я лицемерно улыбалась и делала вид, что всё в порядке. Заметила, что на террасе почти никого нет, и направилась туда, устав от бесконечных однотипных вопросов.
Выйдя на свежий воздух, поняла, почему тут так свободно: вокруг Марины всегда царила пустота. Никогда не понимала эту девушку. Она часто посещала общие сборища, но держалась отстранённо. Пила воду, мало разговаривала, а улыбалась ещё меньше. Короче, я так и не догнала, зачем она приходит каждый раз.
Как ни странно, именно её компания мне показалась самой подходящей сегодня. Заметила, что наши телохранители кивнули друг другу, будто старые знакомые, но не стала особо раздумывать над этим.
Марина стояла, не отрывая взгляда от Кремля, вид на который открывался с балкона отеля. Я тоже обратила взор на древнюю постройку. Сколько лет и людей потребовалось, чтобы возвести и раз за разом преобразовывать крепость?
Мы стояли каждая в своих мыслях, и впервые за этот вечер я почувствовала спокойствие. Мне стало комфортно. Рядом с этой чудачкой.
– Когда мне становится плохо и хочется выпустить пар, я езжу туда, – Марина протянула мне белую визитку с тиснением в виде биты, обвитой колючей проволокой. – Скажи, что от меня.
Девушка покинула террасу и направилась к выходу из номера, пока я изучала визитку, на которой не было названия, только адрес и телефон.
Сама не зная зачем, протянула карточку Денису:
– Хочу завтра туда съездить.
На удивление мой телохранитель молча забрал её и кивнул. Ну надо же, неужели не будет ни единого едкого комментария? Даже не верится.
– Виктория, дорогая, я тебя совсем потерял, – Славик принёс два коктейля. – Милая, мы должны отметить твою свободу. Теперь у тебя появился шанс на действительно достойную партию.
Как же я устала от его вечных потуг залезть мне в трусики. Ещё до помолвки я знала о негласном соревновании среди ребят: первый, кто завалит меня, получит почёт и уважуху среди остальных. И Славик как самый блёклый среди всех готов был прыгнуть выше головы, лишь бы заполучить меня. Обычно я улыбаюсь и шучу, но сегодня совершенно не было настроения.
– Славочка, я действительно свободна, вот только тебе всё равно ничего не перепадёт. Неужели ты действительно думал, что можешь получить меня? Не будь жалким.
Похоже, я задела за живое. Парень уже успел хорошенько принять на грудь и после моих слов знатно побагровел.
– Ты можешь строить из себя целку сколько угодно, но вся Москва уже знает, что от тебя отказались, – парень аж шипеть начал от ярости. – Поговаривают, что Макс решил жениться на обычной девчонке. Какого это, чувствовать, когда тебя меняют на какую-то шваль с улицы? И чтобы сохранить лицо тебе вместо того, чтобы рыпаться, надо с благодарностью принять мою руку помощи.
– Ты перепутал руку с членом, что немудрено с твоими-то умственными способностями.
Я словно в замедленной съёмке наблюдала, как пьяный мудак замахивался для пощёчины. Его рука приближалась к моему лицу, когда парень внезапно сложился пополам, а время возобновило свой бег.
Рядом со мной стоял Денис, именно его нога стала причиной того, что Славик скулил от боли.
– Вячеслав Дмитриевич, я искренне сожалею о том методе, что мне пришлось применить. К счастью – вашему, естественно – вы не успели нанести Виктории Игоревне удара, иначе карательные меры были бы совершенно другими и касались бы не только вас, но и бизнеса уважаемого Дмитрия Валентиновича. Предлагаю вам сейчас подышать свежим воздухом, а затем вернуться к гостям. Если вы не будете в дальнейшем вспоминать об этом эпизоде, то и Виктория Игоревна забудет о произошедшем.
Охренеть, здоровяк назвал меня по имени-отчеству. Дважды. Ух ты.
Выйдя с террасы, я вспомнила о цели своего прихода сюда. Это же идеальная возможность выбесить Уварова.
– Ты некомпетентный верзила, а не телохранитель, – сказала во весь голос, чтобы услышал даже глухой. – Как мог допустить подобное? Любой драчун с улицы справится с твоими обязанностями лучше тебя!
– Вы абсолютно правы, Виктория Игоревна, – Денис опустил глаза в пол, – подобное больше не повторится.
Стоп. Что? Моего телохранителя незаметно подменили пришельцы? Где был его гонор? Он же должен был сказать, что предотвратил удар, который я же и спровоцировала.
Подозрительно осмотрела здоровяка и решила сделать ещё одну попытку:
– Да ты на коленях должен вымаливать прощение!
– Я буду тщательнее выполнять свою работу, вы больше во мне не разочаруетесь, – Денис так и стоял, понуря голову и уставившись в пол.
Точно подменили. Не сработало. Больше тут нечего было делать.
– Отвези меня сейчас же домой, у меня голова разболелась из-за твоего непрофессионализма.
Подойдя к машине, я вспомнила слова Славика, и в голове пронеслось: «Я нашёл ту единственную, на которой действительно хочу жениться». Макс никогда меня не любил. Я маленькая глупая дурочка, которая приняла жалость за любовь. Глаза наполнились слезами.
– И зачем ты хочешь поставить меня на колени? Сексуальные фантазии покоя не дают? Извини, девочка, ты не в моём вкусе, – голос Дениса вернул меня в реальность.
Что он сейчас сказал? Я даже забыла как дышать, услышав настолько нелепое предположение.
– Даже если ты останешься последним мужчиной на земле, у нас с тобой ничего не получится, – ответила с брезгливостью в голосе.
– Никогда больше не говори такого. Ты сказала «у нас», будто бы это «нас» может существовать, аж мурашки побежали от ужаса, – телохранитель показательно передёрнул плечами.
– Что?! Да ты…
– Мы это уже проходили. Я прекрасный и могучий рыцарь, который постоянно вытаскивает тебя из беды. Немудрено, что ты запала.
– Агррр! – мне не хватило осмысленных слов, чтобы выразить свою ярость, поэтому просто села в машину и хлопнула дверью.
Чёрт возьми, да что не так с этим придурком? Смысл был в том, чтобы разозлился он, а не я.
– Мы точно туда приехали? – с подозрением оглядела ничем не примечательный дом.
Денис вместо ответа протянул мне визитку Марины, где указан правильный адрес.
Обречённо вздохнув, пошла ко входу в подвальное помещение. Раз уж приехала, надо идти до конца, даже если понятия не имела, что это за место.
На дверях оказался уже знакомый логотип биты, обвитой колючей проволокой. Телохранитель отодвинул меня в сторону и громко постучался.
Заметила в руках у Дениса небольшую спортивную сумку, но не успела подумать, что там может быть, как нам открыли дверь и проводили внутрь. Мы прошли по облицованному камнем холлу к стойке администратора. Молодой человек в костюме приветливо улыбнулся и вышел навстречу.
– Добрый день, Виктория Игоревна. Марина Борисовна предупреждала, что вы можете посетить нас. Очень рады вашему звонку.
Парень проводил нас в просторную комнату с достаточно небольшим количеством мебели: плетёное кресло-качалка, небольшой диванчик с несколькими декоративными подушечками, стеклянный столик со стоящим на нём большим телевизором, шкаф с посудой и пара кресел в форме мешков. К стенам крепились стеклянные полочки с уймой изящных керамических фигурок.
– Мы всегда рады гостям в наших комнатах отдыха. Здесь вы можете не скрывать своих эмоций. В дальнем углу расположены релаксационные инструменты, не стесняйтесь использовать их, как вам заблагорассудится. Я зайду к вам спустя час.
Администратор удалился, а я пошла изучать те самые релаксационные инструменты. В углу на подставке стояли клюшка для гольфа, простая бита, бита обвитая колючей проволокой, молоток, кувалда и ещё пара чего-то с неизвестным мне названием.
– Типа я должна тут всё разгромить? – недоумённо спрашиваю Дениса.
– Только если сама этого захочешь, – пожимает плечами здоровяк.
Да уж, пользы от тебя, конечно, не много.
– У меня нет тяги к разрушению. Вот уж не ожидала от Марины такой дикости. Она действительно странная.
Собралась уйти, но заметила, что Уваров достаёт из сумки рамочки с фотографиями моей помолвки и расставляет их по полочкам.
– Зачем ты это делаешь?
– Создаю подходящую атмосферу, – здоровяк даже не посмотрел на меня и продолжил расставлять фото.
– Убери, мы уходим.
Телохранитель покивал головой, якобы соглашаясь со мной, а потом запустил одну из рамок прямо в стену. Стекло с грохотом рассыпалось на десятки мелких осколков под моё визгливое «Ай!».
– Прекрати немедленно!
Подошла к полкам, чтобы забрать все фотографии, но наткнулась на свою счастливую улыбку. Жалкая дура!
Руки сами схватили рамочку и швырнули её на пол с резким ускорением. За первой последовала вторая, затем третья. Потом случайно схватила фигурку грациозной девы и отправила её в общую кучу.
Сама не заметила, как в руках оказалась бита, которой я разнесла экран телевизора. Словно в пьяном дурмане крушила всё, что попадалось на пути. Перебила всю посуду из шкафа, и даже разгромила сам шкаф. Разодрала в клочья подушки и разнесла стеклянный столик.
В комнате раздался отчаянный крик, который никак не мог быть моим, но и ничьим другим он тоже быть не мог…